Кипрские банки в растерянности из-за введённых против России санкций. Финансовые операции перемещаются в Telegram. 25% «русских» в Лимассоле много или мало? Город-космополит и интернационалист. Жизнь бок о бок украинцев и русских. Трансформации «русского» бизнеса на острове. Выживет ли Кипр без туристов и денег из России?
И снова западная пресса. Европейское издание американской группы POLITICO (справка в конце).
Герой публикации — Город Лимассол. Или, как в шутку его называют живущие тут русские, Лимассольск-Лимасолград или запанибрата — Лима. Статья не новая, но показательная.
POLITICO: Далёкая война на Кипре заставляет город переосмыслить свою русскость
Нектария Стамули
30 мая 2022 года
Каждый пятый житель Лимассола, если не больше, — русский. Теперь многие из них присматриваются к переезду, и город переосмысливает всю свою ориентацию.
ЛИМАССОЛ, Кипр.
Потягивая кофе в пляжном кафе, Алексей Волобоев пролистал <закрытый> групповой чат в Telegram под названием «Финансовая помощь на Кипре».
«Это теперь российский банк Кипра», — смеётся российский бизнесмен.
Группа, в которой уже насчитывается около 1600 членов, служит чёрным рынком для обмена рублей и евро — сделка, которая становится всё более сложной после того, как Москва направила свои войска на Украину. Мало того, что ЕС ввёл против России кучу санкций, Кремль ввёл собственные ограничения на операции с иностранными банками.
Волобоев переводит <для меня> часть постов канала с русского:
«Продаю наличными 3200 евро по 74 рубля за евро», — говорится в одном.
В другом: «Я продаю 20000 евро».
Когда первые санкции ЕС ударили по российской финансовой системе, это сильно отразилось на Лимассоле. Этот густонаселенный экспатами город <в тексте «туристами» — КИПРНАШ>, расположенный на южном побережье Кипра, столетиями был свидетелем прихода и ухода империй и оккупантов, а совсем недавно стал раем для русских за границей. Местные даже называют его «Лимассолград».
Внезапно активы большой русской общины в городе были заморожены. Многие не могли получить доступ к своим банковским счетам. Денежные переводы из России ограничены.
Киприоты обескуражены. Они вдруг осознали, что скоро могут потерять своих любимых клиентов. Туроператоры, владельцы отелей, бухгалтеры, юристы, агенты, подрядчики — почти все пострадали.
Именно тогда появились группы в Telegram, специальные усилия по поддержанию повседневной жизни. Но в связи с постоянно нестабильной ситуацией, регулярным введением новых санкций и продолжающейся уже четвёртый месяц войной, царит неопределённость.
«В кипрской банковской системе внезапно возникла русофобия», — говорит Волобоев, который когда-то основал политическую партию на Кипре, но в конце концов разочаровался из-за коррупции в стране.
«У меня есть кипрский и российский паспорт», — добавляет он. «Но банки не интересуются моим кипрским паспортом, они говорят: «Вы русский, мы не можем вам помочь». Многие из моих друзей перевели свои деньги в Болгарию или в другие страны за пределами ЕС».
В результате город — и страна в целом — задаются вопросом, что их ждёт в будущем.
Многие кипрские компании, работающие с русскими, закрылись. А некоторые русские эмигранты рассматривают возможность переезда с острова. Но в то же время, новая волна русских, украинцев и белорусов — либо недовольных, либо перемещенных лиц — стремится перенести бизнес на Кипр.
Результат вполне может определить следующую итерацию <развития> Лимассола и Кипра.
Всё русское
Российское присутствие в Лимассоле, где без конца светит солнце, а температура в эти дни регулярно превышает 30°C, вездесуще.
Вывески магазинов с предложениями маникюра, одежды, юристов, бухгалтеров — почти всего — написаны на русском и английском языках. Большие небоскрёбы, недавно воздвигнутые вдоль береговой линии и напоминающие скорее Дубай, чем древний средиземноморский остров, физически демонстрируют приток российских денег. Большие рекламные щиты по всему городу рекламируют роскошные квартиры.
Садишься в автобус, что русские здесь делают редко, но остановки всё равно объявляют сначала по-русски, лишь затем по-гречески. Улицы усеяны меховыми магазинами и русскими ресторанами. В шикарной гавани русский язык так же распространён, как и греческий.
«Одна из вечных характеристик Лимассола — это перемены», — говорит мэр Лимассола Никос Николаидис. — «Этот город никогда не был статичным. Был городом-портом, открытым городом, городом, который постоянно подвергался влиянию внешнего мира».
Ещё в 1980-х годах, когда на Ближнем Востоке вспыхнули конфликты, ливанские бизнесмены устремились на средиземноморский остров. Местные жители до сих пор называют одну из частей города «Холм шейха».
В начале 1990-х постсоветские деятели, такие как Слободан Милошевич(?), прилетали с чемоданами наличных на остров. И он долгое время служил банковским домом для российских состояний, от торговцев оружием, до игорных фирм и порнографических сайтов. Они отдавали предпочтение Лимассолу с населением 237000 человек, где сейчас проживает около 50000 русскоязычных жителей.
«Кипр обижен тем, как нас видят наши европейские партнеры», — говорит Корнелиос Корнелиу, генеральный секретарь министерства иностранных дел Кипра.
«Кипр не имел несчастья иметь горький опыт прошлых лет, который имели наши европейские партнеры с Советским Союзом. Он находится в совершенно другом уголке европейского континента в Восточном Средиземноморье, а наша самая большая проблема исходит от страны НАТО», — добавляет он, имея в виду Турцию, которая оккупирует северную часть острова.
Корнелиу подчёркивает, что Кипр не сомневается в поддержке жёстких санкций ЕС в отношении России, но предупредил, что такие санкции могут в конечном итоге бумерангом отразиться на Европе.
«Если эта война будет продолжаться, мы в конечном итоге можем достичь точки, когда вызовем реакцию общественного мнения и не сможем принимать решения», — заявляет он.
Мэр Лимассола Николаидис отмахивается от прозвища «Лимассолград», как от преувеличения:
«Присутствие русскоязычных жителей в Лимассоле на деловом, социальном и культурном уровне было положительным и <являлось> преимуществом для города. И мы хотели бы, конечно, его сохранить».
Русская община осталась на острове даже после кипрского банковского кризиса 2013 года, который подтолкнул страну к тому, чтобы начать пересматривать свои финансовые связи с Россией.
Тем не менее, постоянное присутствие было не только выбором образа жизни. После финансового бедствия правительство передало многим россиянам доли в кипрских банках в обмен на их убытки, фактически сделав их основными заинтересованными сторонами в банковской системе страны.
Однако в последние годы напряженность нарастала. США в 2018 году подтолкнули Кипр к расследованию отмывания денег из России. А в 2020 году Кипр приостановил свою спорную программу «Золотых паспортов» (в оригинале «Золотой визы» — КИПРНАШ), по которой в обмен на крупные инвестиции в кипрскую экономику иностранцам предоставлялось гражданство. Этот шаг нанёс удар по сектору строительства элитного жилья в Лимассоле, где приостановлено строительство нескольких высотных башен.
Затем разразилась война.
Жить бок о бок
В Лимассоле тысячи украинцев давно влились в русскую общину. Для киприотов они были, по сути, одной группой.
Теперь сосуществование более сложное.
Недавно прибыло еще более 10000 украинцев, спасающихся от войны дома и размещающихся рядом с тысячами россиян.
«Лимассол был особым обществом, где, несмотря на большой процент некиприотов, существовала очень сильная социальная сплоченность, хорошие отношения между всеми и взаимное уважение», — говорит мэр города Николаидис. — «Война стала шоком для всех».
24-летняя Катерина Калухина приехала из Украины четыре месяца назад, как раз в тот момент, когда воинственная риторика Москвы достигла апогея <судя по всему — в начале февраля 2022 года — КИПРНАШ>. Она нашла работу официанткой в кафе, принадлежащем российскому бизнесмену. Потом началась война.
«Немного неудобно сейчас застрять в месте, где такое количество россиян, но теперь здесь также много украинских беженцев», — говорит она. — «Мне не нравится, когда люди начинают обсуждать ситуацию в Украине, и мне стало особенно плохо, когда я увидела <здесь> сторонников России с российскими флагами».
Сюзанна из Греции работает в магазине одежды. Она рассказывает, что российские клиенты недавно жаловались, что их преследовали на улице, когда кто-то услышал, как они говорят по-русски.
«Киприоты в недоумении: «Что за фигня?» <в оригинале «What is this shit?» — КИПРНАШ>, — говорит российский бизнесмен Волобоев. — «Ещё два месяца назад мы все были для них русскими».
Реформирование, а не отступление
Местные бизнесмены и власти рассказывают об исходе бизнеса из Лимассола в первые дни после начала войны. Закрылись многочисленные компании, работавшие исключительно с русскими — санкции сделали их функционирование невозможным.
Волны всё еще расходятся. В конце марта RCB Bank, созданный как дочерняя компания российского банка ВТБ, объявил о сворачивании банковских операций. Российский танкерный оператор «Совкомфлот» также планирует закрыть свой кипрский бизнес <перенеся операции на Ближний Восток — КИПРНАШ>.
«Мы с мужем не думали о том, чтобы жить здесь постоянно, но мы и не думали пока уезжать», — говорит, попивая кофе в российском кафе в центре города Лимассол, 31-летняя Катя, русская, работающая бухгалтером. — «Теперь мы задумались об этом, посмотрим, как всё пойдёт в ближайшие месяцы».
Артём Палеев, партнер по маркетингу юридической фирмы «Корпус права», которая работает в России, на Кипре, в Гонконге и Латвии, говорит, что компания потеряла 10 процентов своих клиентов в один день — практически всех, у кого не было паспорта ЕС.
«Есть также много клиентов с риском ликвидности, которые в принципе не могут осуществлять платежи из-за санкций», — добавляет он. — «Это операционная проблема не означает, что мы потеряли этот бизнес, но на данный момент проблема с ликвидностью существует».
Генеральный секретарь министерства иностранных дел Корнелиу, гооворит, что, хотя некоторые фирмы закрываются, также растёт число российских, белорусских и украинских предпринимателей, в основном из ИТ-сектора, заинтересованных в открытии бизнеса в таких городах, как Лимассол.
«В краткосрочной перспективе баланс точно будет отрицательным», — признаёт он. — «Экономические связи с Российской Федерацией и Украиной, безусловно, были очень тесными. Если нам приходится выбирать между экономическими интересами и соблюдением международного права, это не вопрос выбора. Но мы также должны активизировать наши усилия по поиску других источников доходов».
Мэр Лимассола Николаидис говорит, что пока нет данных о том, сколько компаний покинуло город. Также неизвестно, восполнят ли вновь создаваемые компании неизбежный пробел.
«В настоящее время существующие компании находятся на стадии анализа <ситуации>, но нестабильность в Украине, России и Европе в целом мешает им принимать окончательные решения, оставаться ли на Кипре, ехать в Дубай или куда-либо ещё».
Одним из очевидно пострадавших секторов экономики является туризм. До войны русские составляли 25 процентов от общего числа прибывающих на Кипр. Самые состоятельные из них проводили лето в Лимассоле и Пафосе. Отели пытаются выйти на новые рынки, но для таких изменений потребуется время.
«Заполняемость <отелей> в Лимассоле сейчас составляет 30-35 процентов, тогда как в предыдущие годы она была около 70-75 процентов. Русские приезжали в начале лета», — говорит глава кипрской федерации отельеров Филокипрос Русунидис.
«Доктрина дерусификации»
В то время как недостроенные башни небоскрёбов усеяли центр Лимассола, прогулка дальше вглубь покажет, другие строительные работы продолжаются. Вместо роскошных небоскрёбов строятся более скромные дома и офисы — больше подходящие для представителей высшего среднего класса, чем для олигархов.
У агентов недвижимости цены продолжают расти, особенно на ежемесячную арендную плату. Один из таких агентов, Петрос Лазару, рассказывает, что за последние несколько месяцев к нему обратились три компании, которые ищут офисы и жильё для своих сотрудников, примерно по 150 человек в каждой.
«Наш сектор не умрет, он будет воссоздан и преобразован», — говорит генеральный директор Института дипломированных бухгалтеров Кипра Кириакос Иордану.
«Было бы хорошо иметь крупную промышленность, такую как у Германии или Франции, но мы — маленькая страна с морем и солнцем, поэтому мы сосредоточены на услугах», — добавляет он. — «Наше сознание должно измениться, а не наша бизнес-модель».
Иордану говорит, что Кипр в настоящее время живёт по «доктрине дерусификации». Но проблема, по его мнению, не в национальности инвесторов, а в сомнительном характере их бизнеса: «Наш бренд проблематичен, потому что страна и её политическая элита отождествлялись с российскими олигархами».
Юристы и бухгалтеры в городе также хотят, чтобы ЕС предоставил более подробную информацию о том, какие именно санкции применяются к тем или иным компаниям. Как минимум, они хотят, чтобы Евросоюз позволил россиянам выплачивать долги кипрским компаниям за услуги, которые они предлагали до снятия санкций.
Хотя они понимают причины наказания России и согласны с решением правительства поддержать санкции ЕС, местные предприниматели обеспокоены тем, что надвигается почти полный запрет на ведение бизнеса с русскими — независимо от того, где они живут. В частности, опасаются запрета на оказание аудиторских или юридических услуг русским, проживающим в Лимассоле.
«В таком случае, мы перейдём от финансовых санкций к расистским», — говорит Иордану. — «Повсюду будут незахороненные трупы <мёртвых кипрских компаний? — КИПРНАШ>».
КИПРНАШ:
Я сознательно не стал публиковать этот материал в начале лета. Туристический сезон только набирал разбег. Расклады на энергетических рынках были неясны. Решимость России довести начатое до конца была неочевидна. Наступает осень. Многое по-прежнему непонятно. Но краха экономики острова пока не случилось. А пророссийские настроения в местном обществе лишь нарастают.
Что-то нас ждёт в ближайшие 3-4 месяца?
Как вы думаете?
Ссылка на оригинал статьи:
