Крах советской империи. Воспоминания очевидца от первого лица. Деньги (часть вторая)

После того, как сын обвинил моё поколение в предательстве и разворовывании советского наследия, создававшегося в течение 70 лет, я невольно стал вспоминать годы, предшествовавшие вакханалии середины 80-х.
Легко ли было тогда быть новатором и изобретателем. Что приходилось преодолевать. Как это поощрялось. О льготах

Запоздалые рассуждения живущего на Кипре к 30-ти летию кончины СССР

80-е. История одного изобретения

В СССР молодой специалист должен был отработать после ВУЗа 3 года там, куда пошлёт Родина. В то время, в МВТУ распределение проходило весной на пятом курсе. Приезжали «купцы» — представители заинтересованных организаций. Отбирали тех, кто приглянется. Иногда можно было выбрать из нескольких предложений.

Мы все учились понемногу…

После госов и коротких летних каникул — месяц преддипломной практики и ещё полгода на диплом. Защита диплома и выпуск в конце февраля.

На курсе я был четвёртым. Выбирал между ВПК и Курчатовским институтом. Радиация меня как-то не привлекала. К тому же, из дома пришлось бы добираться 1,5 час в один конец с двумя пересадками, на метро и троллейбусе. Выбрал НИИ на противоположном конце Москвы по своей радиальной ветке метро.

На преддипломную практику повезло попасть в тот самый «ящик», куда распределили.

Тему диплома предложил шеф отдела. К зависти однокурсников это была не учебная задача, а вполне рабочий проект. Весьма непростые расчёты я делал на спарке БЭСМ-6 в институте РАН им. Стеклова. Кроме того, разрабатывал экспериментальную установку для определения неких параметров сложно-напряжённого состояния материалов.

Не очень заумно загнул?

Диплом защитил на пять баллов. Ни члены комиссии, ни однокурсники не могли поверить, что чертежи установки уже в производстве и уже скоро начнутся эксперименты с её участием.

Молодой специалист

Прошло полгода. Меня понемногу нагружали инженерной рутиной, подключив сразу к трём перспективным конструкторским разработкам. Научная тема шла параллельно. В сентябре поступил в заочную аспирантуру в родной Бауманке.

К каждому молодому специалисту прикрепляли кого-то из матёрых. Мне достался один из ведущих инженеров отдела. Он отвечал за проверку моих расчётов по конструкторским разработкам. И в штампах чертежей до поры вместо моей красовалась его подпись. И и это было здорово! К моей научной теме, а тем более к экспериментальной установке он отношения не имел.

Как-то мой наставник между делом сообщил, что шеф поручил ему подготовить по «моей» установке заявку на изобретение. Пишу в кавычках, так как идея полностью принадлежала шефу. Я отвечал за её воплощение: выбирал материалы, делал расчёты «чтобы не рвануло», разрабатывал комплект чертежей и документации, размещал на опытном производстве и контролировал изготовление. Затем, предстояло самостоятельное проведение экспериментов.

«Авторский коллектив» состоял из четырёх человек: шефа, моего наставника, заведующего экспериментальной лабораторией, где предстояли испытания и меня.

Заявку отправили в патентное ведомство и получили отказ.

Изобретатель

Прошло ещё полгода.

От старших товарищей я узнал, что на материалах неодобренных заявок уникальных установок инженерные работники могут оформлять рацпредложения. Пошёл к шефу:

— Попробую?

— Валяй, — типа, «чем бы дитя не тешилось».

Оформил. Одобрили.

Подсчитал вознаграждение. На четверых вышло 200 рубчиков. Поди плохо — по 50 рэ на брата. Вошёл во вкус. Внимательно прочитал регламенты и инструкции. Выяснил — по одобренным «уникальным» рацпредложениям разрешено оформлять заявки на авторское.

Вновь иду к шефу. Не забываем, идея установки целиком его:

— Можно?

— А что мы теряем? Ну, откажут второй раз…

Оформил закрытую заявку через 1-й отдел — сов.секретная тематика!

Заявку к удивлению «соавторов» одобрили. Формулу грамотно завернул.

Награда героям

И тут началось самое интересное. Расчёт вознаграждения на изобретения мог делаться двумя способами. Самый простой — как % от экономического эффекта, получаемого на единицу продукции.

Если вы в курсе, существует следующая градация серийности производства: единичное, мелкосерийное, среднесерийное, крупносерийное и… массовое. Это когда партия изделий весом до 100 кг больше 5 тыс. штук. Кто в теме поймёт — массово производят метизы и ещё некоторые «изделия». Мой «ящик» разрабатывал как раз такие. Представляете какие гонорары получали наши конструкторы за самые копеечные усовершенствования?

Но какой эффект может дать экспериментальная установка? На этот случай применяли метод расчёта «по коэффициентам». И так уж вышло, что мой абсолютно честный итог составил… та-дам!.. 2600 рублей. За вычетом суммы, полученой раньше за рацуху — по 440 рублей каждому.

Шеф поехал в министерство утверждать премию. Вернулся красный и взвинченный. На вопросы не отвечал, прятал глаза.

Лишь через неделю отошёл и признался, его и директора НИИ вызвали «на ковёр» к заму министра. Тот топал ногами и требовал вычеркнуть меня и моего наставника из авторского коллектива. Оказывается, по заведённому порядку, авторские заявки, сулившие гонорар свыше 1000 рублей, должны были включать директора НИИ и кого-нибудь из руководящих сотрудников министерства.

Но дело уже сделано. Авторские свидетельства оформлены и получены. Поезд ушёл.

Теперь представьте — я, инженер с окладом 110 рэ, за вычетом «за бездетность» комсомольских, профсоюзных и ещё каких-то (уже не помню) взносов, на руки получал 94 рубля. А тут аж 440!

Нематериальное

Кроме материальных стимулов были и нематериальные. Например, запись в трудовой книжке, членский знак ВОИР (Всероссийского общества изобретателей и рационализаторов) и даже почётное звание «Заслуженный изобретатель СССР» . Последнего за всю историю удостоились лишь 16 человек.

Но были и другие поощрения, о которых мало кто знал. Несколько лет спустя, когда у меня уже было несколько внедрённых изобретений, получил вот такой документ: